Ну что ж...
Добро получено. В случае чего - осознавайте, осознавайте, осознавайте...
Как говорит Алгол, ничего не может случиться с человеком, к чему он не готов.
Рассказ-новелла (или что-то в этом роде).
Написано на основе пережитого состояния
осознавания надежды более года назад, точно не помню.
По мотиву образа знакомой женщины. (
только мотиву = случайно попавшей в поле мыслей
черте) Поехали...
УБИТЬ НАДЕЖДУ НАДЕЖДА.
Это будет рассказ про любовь и надежду. Как я убила надежду... Не странное ли совпадение, ведь и меня тоже зовут Надеждой?…
... А умирать она не хочет! Ох, как не хочет! Убивая её – сама рыдаешь...
Человек хочет жить, достигать желаемого. Сохранять веру в то, что «всё ещё будет, и тёплый ветер ещё подует, и весну ещё наколдует»... С надеждой вместе умирает и вера – её сестра-двойняшка. И ещё: с ними умирает иллюзия. Иллюзия об этом «всё», которое, якобы – «ещё будет!» Нет, мои милые, ничего «этого» – не будет! Понимаете? А будет ровно то, что было: человек всегда ходит по опробованному маршруту – кругу, где шёл вчера – там пойдёт и завтра.
Вы знаете о научных опытах? В эксперименте мышку ставят перед четырьмя дорожками, в конце одной из которых кладут сыр. И мышь – сначала принюхивается, после чего ВЫБИРАЕТ дорожку – именно ту, где сыр. А во второй и третий раз, при повторных условиях – она бежит СРАЗУ, очень быстро – по уже известной дорожке, назовём её «четвёртый туннель». – При том, что сыра туда, по условию эксперимента – больше не положили...
Так вот, отличие мыши от человека в том, что она бежит второй, третий и даже, возможно, четвёртый раз в пустой туннель. А потом – уже больше НЕ БЕЖИТ. А человек, если ПОЛУЧИЛ свой «сыр» – продолжает бесконечно: снова и снова возвращаться в «четвёртый туннель», хотя получил там «сыр» всего однажды.
Он идёт в надежде на повторение прожитого удовольствия. И никакой здравый смысл не помогает человеку перестать надеяться. В глубине его живёт некий неугасимый огонёк – продолжает гореть и призывать «найти сыр» в известном месте. Или, снова и снова проверяя – ВЕРИТЬ: «сыр будет завтра».
Такова сила надежды, ведущая по бесконечному кругу повторений. Живёт и властвует! И осознать это оказывается – ох как горько!
Я хотела быть кем-то, а была собой. Хотела быть «улучшенной, удачной, достойной», а была – всегда такой, какой, единственно умела быть – всего лишь собой. Но... я верила, ожидая, что «всё будет». А пока... – нужно всего лишь ждать.
А реальность? Да кто видит реальность, когда живёт в надежде на своё «светлое будущее»? В уме представлялись какие-то картины, и... зрители... Наблюдают. За моей жизнью, готовые завидовать или... презирать! Зрители – вокруг... моей арены... Да! Именно: – вокруг арены! Где я ходила, как цирковой пони! Ходила и верила «я достигну, а они будут – завидовать, будущее счастье ждёт меня!»
Как же горючи были слёзы, когда осозналось, что надежда равно помогала, как и – закрывала возможности! Ведь я продолжала оставаться пони? А верила, что однажды (это кружась-то по арене?) вдруг – полечу – птицей в «страну обетованную»...
А годы... годы-то шли! Летели – вот уж кто птицы! А человек – пони, кружащийся по кругу...
Оглянитесь на своё настоящее. КТО эти «зрители», ради которых вы пренебрегаете своими желаниями? Посмотрите с честностью; и увидите: все зрители хотят только своей удачи. Кто следит за ВАШЕЙ? Поищите в себе, кому вы желаете удачи реально заинтересованно? Чтобы это в конечном итоге не коснулось вас? И не оказалось, что на самом деле вы заботились о себе?
И окажется, мои дорогие друзья – ничего нет того, что интересует, если нельзя прибрать это ДЛЯ СЕБЯ. Хотя бы в копилку к своим Надежде и Вере – этим двум главным любовницам… Оседлавшим каждого так, что он – «пони, кружит по арене», а верит, что однажды – «полетит»!.. Любовницы, которые превращая в раба – удерживают от протеста. Ведь с надеждой на «лучшее будущее» можно тянуть лямку безрадостного существования – всё дальше и дальше...
И так оно и продолжится – пока однажды не истощишься. И тогда – предстанешь бедным и голым перед ПРАВДОЙ: жизнь кончилась, ты всю жизнь хотел и старался «быть лучше», а был... Ты был только тем, кем смог – был послушным пони, и тянул свою лямку, кружась кругами снова и снова!
А зрители... Единственный зритель – была твоя мать. Но она умерла давным-давно! А больше – никакому «зрителю» никогда не было до тебя ни малейшего дела! Если кто-то оказывался рядом, так только для того, чтобы... пока ты кружишь – что-то перепадало и им... Вот что ты увидишь – перед тем, как – СОЙТИ С АРЕНЫ.
И будешь несказанно удивлён: ведь это не только не справедливо, но и – глупо было этого не замечать? И тогда... из глаз – сами собой, (уж ты поверь!) – потекут тихо так... и совершенно одиноко – потекут освобождающие душу слёзы...
Это надежда, которая всю жизнь держала тебя на привязи – она покинет тебя. И освободившись – только тогда поймёшь, ЧТО (!) она тебе сделала.. Сумела так повернуть жизнь, что ты и не заметил, где – упустил её. Когда ты увидишь открывшуюся правду о том, КУДА «прилетел», то и сам захочешь прогнать – убить надежду пораньше, но... это будет уже поздно – она уже уйдёт...
Вот потому я и поняла, и теперь говорю вам, что убивать её нужно СЕЙЧАС! Пока она ещё не исковеркала до конца остаток жизни.
Когда сама я – не так давно – начала это делать, повторюсь – пришлось горько рыдать. – Ничего намечтавшегося никогда не будет! До конца останется только то, что есть.
Вот, значит, какая я? – Мне хватало именно этого? А остальное, выходит – было не обязательно? – Для жизни?
О главном, выходит – достаточно было только мечтать???.. МЕЧТАТЬ?!! ... Именно! – Всегда было достаточно всего лишь мечтать! И верить... И соглашаться с совсем не нужным! Соглашаться и продолжать... И всё слушать колыбельные песни своих нянюшек: «жизнь впереди, всё успеется!»
С чего они это взяли? Им что – был доклад из Небесной концелярии? А если был, то сколько именно осталось жить? Нельзя ли поточнее, чтобы рассчитать свои ресурсы времени на всё, что нужно успеть? Но нет – на эти вопросы ни вера, ни надежда ответов не давали никогда! Их дело было только убаюкивать: вроде «всё ещё успеется – не волнуйся и не спеши!».
А меж тем... воз моей жизни так и стоял – на арене. При том, его тяжести, очень-то уж особо, и не чувствовалось... Надежда – анестезиолог ещё тот! Убаюкает, укачает... Для выздоровления – ничего не делает, но... боль правды смягчает – что есть, то есть!!!
Но только... скажу я вам: если уж у кого-то гангрена – пусть уже раньше заболит! Дайте ему правду! А не пилюлю – мать их!.. Может он сумеет что-то поправить...
Вот, так оно и было...
А вот как началось...
Я вышла замуж второй раз.
Не так, чтобы я с ума сходила от любви – нет, это не была страсть. Это было разумное решение. Он был хорошим, любил меня, хотел семью. И откровенный: похож на ребёнка. Ухаживал активно – настойчиво, и довольно долго. В общем, в конце концов всё же настоял на своём, убедил. «Скажи, чем я не пара? Ну, хоть что-то найди, что не нравится!? Что-то... – скажи!? И тогда – клянусь – я исправлю это! Ты увидишь! Скажи – да!» – так вот и уговаривал…
А у меня уже был развод, уже был ребёнок от первого брака – там муж оказался на поверку плохим отцом и безразличным мужем, да ещё и немыслимым лентяем. А семью всё же нужно иметь, или как? Не век мне самой коротать? А парень прямо рвался – очень уж хотел за нами обеими с дочкой ухаживать, создать семью непременно со мной – чем-то, видно, приглянулась-пришлась... Стихи читал и всё такое... Так и схватилось... Понемногу. Даже помолодела... Воспряла что ли. Где-то что-то он своей готовность и желанием, видно, затронул. Маме тоже понравился, – она тогда ещё жива была... – Хотя немножко всё же покритиковала за «мальчишество». В конце концов мы поженились.
И жили вообще очень хорошо. Сын родился.
Вот, спросите: что же мне не нравилось? Всё нравилось. Ну, разве – по-мелочам: одежду разбросал, пуговицы – полную коробку рассыпал, муку доставал – опрокинул на себя, и вся кухня была в муке. Но... это всё – не то! На самом деле не в этом было дело...
Где-то лет через пять... вдруг случайно... – взбрело мне в голову: а почему он после секса сразу... – ну, как вам сказать?.. Вот, перед сексом – ласкал, обцеловывал, шептал милые глупости, прижимался, а – кончил, и всё! Правда – поцеловать всё же не забывал, но... уже не так, уже отстранённо – больше «по-американски» - формально что ли... Похоже на их беспристрастное «I love you». И подумалось вдруг: а когда, собственно, это началось?.. Не с начала же? Стала вспоминать, вроде нет – сначала был ещё горячий, потом потеплее, а позже – что-то как-то похоже – официально что ли...
Начала думать, замечать некие мелкие нестыковки. Что-то во всём этом было «не то». Почитала литературу о разнице отношения к сексу у мужчин и женщин. Умом всё понимала, а телом... – он засыпает, а я лежу... И чувствую, что моё тело – одиноко...
Ну, в общем, с этого началось.
Стала задавать себе вопрос, с чего так получилось – я люблю мужа, у нас хорошая семья, дети – всё у нас нормально, и вдруг?.. Откуда такое ощущение в теле, что... мне одиноко? Секс у нас нормальный: оргазм я получаю, но... почему же этого не достаточно? Что такое случилось? Почему появилось чувство недоговорённого, незавершающегося?
Пробовала поговорить с мужем, но ничего особенного из разговора не вышло, он отшутился, и получилось – сама, вроде, бабка-занудка – «толкую о том, не знаю о чём». Помнится, тогда муж тоже привёл физиологию мужчин, для которых «справедливо-законно» и естественно после секса вырубаться – в отличие от женщин. И остался ещё лишний осадок, вроде хотела по-хорошему разобраться, а оказалось – «глупенькая и... разбираться тут вообще не в чем». Ясно дело: кто-то засыпает – ему о чём разбираться? Это же не он чувствует одиночество в теле, а я?
Получилось, по-факту, что разбираться в этом деле пришлось одной. Используя какие угодно методы, какие угодно книжки, но – без помощи мужа. Потому что, несмотря на согласие «исправиться» – на самом деле за сигнал наступающей проблемы... муж это не принял. Даже не принял, что вообще такая «проблема» может нас коснуться.
А меж тем – она уже стояла на пороге. Я всё чаще чувствовала разочарование от секса. И позже начала находить ещё и другие несогласия. Внешне недовольства, однако – никак не проявляла, а всё списывала на то, что нужно найти причину в себе – «что-то со мной не так». И начала больше читать о психологии. А позже книжки по эзотерике.
Там попадались объяснения вообще не из физиологического ряда, и даже не из психологического. А проблемы объяснялись разными качествами в человеческих душах. Много говорилось о причинах любви между людьми, о причинах связей. Оказывалось, что любовь возникает совсем не обязательно из-за физиологических предпочтений и влечений, а зарождается – чаще частого – на уровне необходимости для души ПОЛУЧИТЬ УРОК жизни – через данного человека. При помощи супруга или супруги, в том числе. Так сказать – осуществить смысл своего рождения – с тем человеком, с которым наиболее велика вероятность осознать свои проблемные качества в душе. И, возможно – их отпустить, чем и изменить собственную судьбу.
Это было новым. И пришлось ко двору. Потому что открывало скрытые причины событий.
Эзотерические источники утверждали, что обычный земной человек «спит» и не контролирует ни своих чувств, ни своих поступков. Все они вытекают естественно из того источника, который называется «нематериальная душа» и окружающие «тонкие тела», в которых сокрыты её качества, или «тонкие планы». И познавая содержание своей души – человек познаёт Бога в себе. Чем осуществляет путь в «царство Божие на земле». Или осуществляет естественную программу – потребность каждого человека. Вот где-то так...
По-итогу, я увлеклась новым самообразованием – училась; муж был доволен; сын подрастал; и жизнь продолжалась... Всё шло спокойно и хорошо, внимание с сексуальной недостаточности ушло в другое русло.
Сейчас следует рассказать, какого рода занятия последовали, когда началось более углублённое изучение эзотерики.
Сначала я вышла на сайты интернета, где описывалась сама основная Теоретическая часть. А позже нашлись такие сайты, где давались упражнения в помощь желающему познать себя, иными словами – идущему по пути Осознанности. Упражнения по большей части представляли описание специальных медитаций и практик, направленных на погружение в глубины собственного подсознания. Там в невидимых потёмках сна души – идёт глубинная основная её жизнь, создающая на поверхности – в материальном мире событий, своё, как бы, проявление – результаты деятельности.
День за днём я стала осваивать невидимый мир подсознания. И мои медитации со временем уже стали постоянным фоном нашей семейной реальности. Муж относился к этому, как к игрушке, которая развлекает и приносит некоторый изысканный привкус – так сказать, особую пикантность в отношениях. Я часто посвещала его в теоретическую часть эзотерики. Ему нравилось рассуждать на эти темы, но... на самом деле – муж скорее подсмеивался, чем верил во всю эту «сказочную науку». Иногда так и говорил: «ну-ка, ну-ка, что там наша милая жёнушка расскажет сегодня за разведанную науку? За тайны души? Что там говорят учебники за духовные терзания роста и уроки жизни?» – Я рассказывала. Даже сынишка уже кое-что начал повторять. Только старшая дочка хранила полное безразличие к моим занятиям. Ничего эзотерического её не заинтересовало (как, собственно, вообще ничего из происходящего в семье). Она была погружена в свои учебные будни – вела свою частную неведомую жизнь. Тоже очень много читала. Но никогда не делилась мнением и не задавала вопросов.
Со временем мне всё меньше и меньше хотелось заниматься сексом. Стало казаться, что я соглашаюсь на секс, а не разделяю инициативы. Но... я по-прежнему не придавала этому особого значения. Мы вели образ жизни благополучной современной молодой пары. Ездили в отпуска, проводили выходные на природе, вместе занимались домашними делами, приглашали гостей и сами ездили в гости. Мои занятия ничем особенно никому не мешали. Только иногда детям и мужу приходилось самим делать что-то дополнительное по-дому, потому что я бывала больше занята на медитациях.
Так продолжалось до тех пор, пока однажды случайно... я вдруг задала вопрос своему подсознанию о причинах странного сна.
А дело было в том, что мне с каких-то пор начал сниться один и тот же сон, который часто угадывался только едва-едва уловимо. Состояние после него было очень удручённым, в душе образовывалась унылая тянущая тоска. Вроде бы беспричинная. Но она вызывала желание не вставать с постели, а укрыться одеялом и... как бы «спрятаться». В таких случаях хотелось не только не вставать, не выходить к завтраку, но и вообще – никого видеть не хотелось. Однажды я не пошла на работу после такого сна. Просто не смогла. Стало очевидно: я не хочу ничего из того, что должна делать. Пришлось позвонить на работу и сказаться больной, и пол-утра провела в постели. Муж сам проводил детей: сына в садик, дочку в школу. Осадок после очередного сна держался обычно весь день, а иногда – захватывал и следующий.
О чём же снилось?
Во сне я, будто, что-то забыла и пытаюсь вспомнить, а мимо – боковым зрением, а вернее угадыванием – я чувствую людей... Они понуро идут: вроде, по общей дороге – тихо и размеренно, как беженцы в фильмах про войну. Я чувствую, что люди уходят, но куда и почему – не помню. И главное, откуда-то знаю, что и сама ДОЛЖНА идти. Кто-то где-то, вроде бы... то ли ждёт меня, то ли томится... Но кто, где, почему – ничего не понятно. И почему меня ждёт? И какое отношение всё это имеет к тем людям, которых чувствую? Я ведь их не вижу... Но, как бы, знаю, что вот тут – слева от меня дорога, а там идут... А где-то – неизвестно где: кто-то так же чувствует меня. И наблюдает за всем, что со мной происходит. И помню, что оглядываюсь, хочу найти его взглядом, спросить... А никого нет. И на душе так тоскливо... И, будто, я что-то теряю: что-то безвозвратно выходит... Ну, что говорить – тяжелый сон!..
Иногда снился так, что ничего из сна не вспоминалось, а только, проснувшись – догадывалась, что «опять он» снился. По осадку и сопутствующей тоске.
Так вот... уж не знаю, как и вышло, но... вдруг... – в медитации... Как-то она – не шла что ли.., и казалось – нечего рассматривать в подсознании... И тогда пришло, вдруг... – спросить: «что означает этот сон, о чём напоминает, зачем – что мне нужно вспомнить?»... В медитациях так всегда: задаёшь вопросы подсознанию, и... – бывает – получается ответ, нечто вроде Озарения...
Ну вот, спросила тогда и – как обычно, расслабилась и затихла... чтобы никакие мысли не вошли в голову от себя. В медитации нужно сосредотачивать внимание на животе, следить за спокойным ровным дыханием и ощущениями тела – тогда мыслительный процесс затихает, будто бы кончается, и вот – посреди этого-то безмыслия... приходит...
И пришёл – совсем негаданно и – внезапно... образ...
Я зарыдала сразу! Горько!..
Я вспомнила...
Как же долго – сколько лет я не обращалась к нему мысленно?.. Мне удалось почти вычеркнуть его из памяти. Почти удалось... Забыть.
А оказалось... – я поняла это так же неожиданно, как и неотвратимо – совершенно очевидно и буднично: ничего на самом деле не забыто! Не забыто. Но...
Выходя замуж, рожая детей – я ЖДАЛА его! Постоянно – подспудно ждала... Столько лет?!! Ждала, что он вернётся за мной. Верила: он приедет. Столько лет... – ждала... ...
Что сказать?..
Нам было что-то около семи-восьми... Худенького, немного нелюдимого мальчика привезли из какого-то неизвестного посёлка. Его родители и две сестрёнки погибли при землетрясении, а он – чудом выжил. И родственники оформили опеку и забрали к себе на воспитание. Мама дружила с его дядей и тётей. – В мелких городах такое бывает часто. – Соседи поддерживают весьма добрососедские тёплые отношения.
Так Камил оказался в нашем городке и пришёл учиться в нашу школу. А я стала помогать освоиться в школе и вообще – в новой обстановке. И зародилась дружба: сначала зыбкая, а скоро мы уже стали почти неразлучны. Вместе обедали, делали уроки, бегали на речку, кормили собаку... Камил очень отличался от всех окружающих детей – задумчивый, серьёзный и молчаливый, и как-бы отстранённый – он казался куда взрослее, чем одноклассники. Общественной жизнью школы и класса Камил так и не заинтересовался, избегал соревнований, и друзей себе не завёл. Частенько что-то читал или уходил бродить один. Сразу за пустырём у нас – совсем недалеко располагался лесной массив – хоть не глубокая чаща, но всё же... – нечто вроде пригородного леса. Вот туда и уходил – изучал жизнь лесных обитателей, это было его излюбленным занятием.
А однажды я нашла его на пустыре, спряталась за кустарничком и стала наблюдать.... Так вот – Камил сидел неподвижно и смотрел на ящерицу, она тоже смотрела на него. Скоро, устав ждать, чем это кончится – я потихоньку убежала... А после расспрашивала, зачем он смотрел на ящерицу. И Камил ответил, что – разговаривал с ней. Я рассмеялась и спросила: «о чём же ты с ней разговаривал?» Он ответил: «о Боге»...
Мне стало неловко, я хмыкнула и отвернулась. Впервые Камил произнёс вслух, что «разговаривает о Боге», а вернее – вообще в первый раз прозвучало слово «Бог».
Позже он рассказал, что и жив остался только потому, что Бог его позвал выйти из дома, незадолго до начавшегося землетрясения. Говорил, что услышал призыв так же, как слышит ящерицу – почувствовал его. Вот так начались наши беседы о Боге. Я спрашивала, он отвечал. Иногда он ответов не знал, тогда так и признавался, что сам пока не знает... А часто Камил просто рассказывал о том, как чувствует присутствие Бога.
Много позже уже, когда мы подросли, выяснилось, что я его люблю. Сразу-то ведь этого не понимаешь... А вот Камил заболел, и его увезли в районную больницу. И все следующие дни я не знала покоя: плакала и всё просила Бога вернуть его поскорее – просила, чтобы выздоровел и вернулся. Тогда и поняла, что давно уже люблю, что – полюбила сразу, с первых дней, но не знала ещё...
А когда он вернулся – уже всё стало иначе! И сразу: быстро – что-то через день – он уже меня поцеловал. Я была ещё невинна, и довольно долго мы только обнимались и целовались, а ничего тогда ещё не было. А потом – позже – мы стали встречаться по-настоящему. И поклялись в любви. Как молодые Ромео и Джульетта. И были совершенно счастливы.
Он посвящал мне стихи, рисовал мой портрет, приносил полевых цветов – подбрасывал их на пороге. И ещё дарил жуков. А я их хранила – в коробочке; а потом (хотя два из них нечаянно погибли) – других я потихоньку выпускала. Нашептав им предварительно желание.
А ещё: Камил творил для меня чудеса – разгонял на небе тучи. Не знаю, как это так у него получалось, но... – два раза небо и впрямь очищалось. И на пару минут открывался – становился виден кусочек синего неба, при том, что раньше оно нормально было затянуто низкими облаками – довольно плотно и очевидно на весь день.
А потом случилась беременность.
Мама была не против него, так как дружила с их семьёй, но категорически против раннего брака и против ребёнка, считая, что «ещё слишком рано» и «нужно продолжать учиться». Мне устроили аборт, а потом – вскоре после того отправили в соседний город учиться в институт. Камил уехать от нуждающихся в его помощи дяди и тёти сразу не смог. Было решено, что он приедет позже. Жили они, нужно сказать – совсем небогато. Так что, думаю – подспудно мама надеялась, что я найду кого-то побогаче и попрестижнее.
Вот так вмешалась судьба. Мы оба уважали родителей и в то же время – были уверены в своих чувствах, что их «ничто не сможет изменить». И разлуку рассматривали, как временное необходимое условие – дань уважения – родителям. Ведь они отнеслись к нашим отношениям благородно. И хотя Камил очень уговаривал, чтобы я оставила ребёнка...Скорее всего, он даже не понимал, что у нас просто нет средств, чтобы справиться – на то время. Он просто согласился с принятым мною и мамой решением, но сам... – нет: сам не принял ничего, будто бы есть хоть какое-то реальное препятствие родить ребёнка. Сам – так и не принял. Просто уступил нашим убеждениям...
Вообще, мы тогда оба многого не знали: жизнь на что-то даёт шанс, но совсем не обязательно, что она будет его давать снова и снова, или будет сохранять до тех пор, пока кто-то «созреет»... Мы воображали, что любовь и есть судьба. И что главный приз – уже наш: больше и волноваться не о чем...
А между тем... – поворот судьбы был уже недалеко...
Через четыре с половиной месяца Камил похоронил своих приёмных родителей.
Они зачем-то поехали в районный город, а автобус, как нарочно, по нелепейшей случайности – застрял на железнодорожном переезде...
Никто ничего и не понял: это было против всякой логики, против вообще правды жизни... Такого просто не бывает. Но... мчавшийся на полном ходу поезд протаранил автобус... Потом говорили о пьяном водителе, говорили, что ничего он «не застрял», а водитель – прямо «выехал под колёса поезда», а шлагбаум вообще не работал, и никого на посту не было. Вроде водитель и вообще: то ли заснул, то ли... у него «в голове помутилось». В общем – погибло много, и сам водитель тоже погиб.
Сводная сестра Камила с родителями к тому времени давно не жила, так что... оставаться в опустевшем доме он не смог. Да и никакой необходимости больше не было. Вскоре после похорон Камил подался работать на рыболовецком судне – на Дальний восток, и приехал за мной.
Встал вопрос: продолжать учиться или... бросить всё и уезжать. Мне совсем нечего было делать на Дальнем востоке. Бросить маму, учёбу – без профессии ехать неизвестно куда?.. Мама настаивала, не смотря ни на что, доучиться и получить профессию. И обещала, что сама купит билет и отправит меня сразу после защиты диплома. В итоге, было решено, что Камил сначала устроится сам – всё подготовит, а уж потом... я прилечу.
Мы с мамой просто выторговали время, нужно было принимать решение срочно, а мы никак не могли - натурально боялись «резко всё бросить и уехать туда не знаю куда». Мама ещё привела пример «как жена декабриста»...
Камил так и не настоял на своём. Перед отлётом он посмотрел на меня очень долгим и грустным взглядом... Может тогда он опять услышал своего «Бога»? Может Бог о чём-то ему поведал? О нашем будущем?
Студенческая жизнь закружила меня быстро... Учёба, друзья, театры, книги... Разве всё перечислишь? Я не волновалась – знала: Камил ждёт, и «ничто не сможет нас разлучить». Этого знания (а на самом деле веры) – было достаточно, чтобы продолжать жить без Камила.
Так я прожила без него три года. Сначала он писал письма и звал. И подробно описывал свой душевный мир: чувства – в подробностях, и всё, что происходит. Но постепенно разница между его миром – тишиной той незнакомой земли, на которой он пребывал в глубине медитаций и созерцаний, и моим – шумным миром вечеринок, театров и студенческих страстей – разница эта становилась всё заметнее, и уже не хотелось её преодолевать; уже не хватало времени входить в унисон звучания душ... Мы отдалялись.
Письма стали приходить реже. А потом и вовсе... он перестал меня звать.
Чувство вины – тогда уже достигло предела, читать его письма стало больно. То есть: он оставался таким же, но... я страдала, чувствуя вину – злилась на себя за это, и... совершенно необъяснимо, но – злость переносилась на него. И каждое полученное письмо опять трогало живую рану. Раньше он писал снова и снова, даже если не отвечала на каждое письмо – всё равно писал; и не упоминал, что ждёт ответа. А однажды больше не написал, я опять не ответила, и он – замолчал...
Время летело так быстро! И постоянно казалось – стоит мне написать, и... всё опять будет, как прежде. Это не важно, что не отвечала долго, в любую минуту можно возвратиться! Просто лучше... сначала закончить всё здесь. А к Камилу – нужно лететь, а не писать. Нужно лететь.
Кто знает, может так оно и случилось бы – может и написала бы, и полетела... Только... Только, сама не зная как: будто всё это и не со мной вовсе произошло, но... – я вышла замуж. Ни до свадьбы, ни после – мама так никогда и не произнесла имя Камила – ни напоминания, ни вопроса...
Мы получили квартиру. Муж был хоть и бездельник, но зато из состоятельной семьи – его родители устроили возможность почти сразу после свадьбы переехать в столицу и въехать в отдельную двухкомнатную квартиру. Вскоре я уже была беременна. Родилась дочка...
Что скажешь... Я решила забыть его – совсем и навсегда. Теперь у меня был муж, и совсем другая жизнь. Я всё равно не смогла бы прижиться где-то на краю света – без родных, без возможностей...
Как вы уже поняли, с первым мужем я развелась. Мы прожили вместе что-то чуть меньше пяти лет. Потом я долго не выходила замуж. А семь с половиной лет назад снова вышла. И жила вполне нормально и спокойно – ровно до того дня, когда увидела в медитации причину этого вот повторяющегося сна...
Плакала я примерно около трёх часов. Писать ему о своих двух браках не было ни смелости, ни сил. Я попросту не смогла даже начать письмо...
Вот тогда я и решила убить надежду дождаться его.
Я решила убить надежду, потому что понимала: она отбирает меня у настоящей семьи. Раз я всё ещё жду его, хотя прошло уже пятнадцать лет? Ведь это означало только одно, и ничего другого – я продолжала его любить. Но как же можно позволить себе любить того, кого уже нет рядом, и кого – уже нельзя вернуть? Я хотела сохранить себя и семью...
Вот зачем я села убивать надежду. Я хотела освободиться от него – хотела ВЫЖИТЬ. Такие дела...
Но с надеждой на самом деле умерла и я. То есть – ТА, которая ЖДАЛА – она умерла. А на её месте оказалась совершенно незнакомая мне женщина, которая – не только любит его до сих пор всей душой, но и – вообще не мыслит себя без него.
Вот так!
Просто и открыто: как тот клочок синего неба, который внезапно открылся, когда он разогнал для меня тучи – лишившись покрова надежды и веры в «наше будущее» – я увидела открывшееся небо правды: правды о том, что я – не согласна жить без него – не хочу! Открылось, что за все эти пятнадцать лет у меня не нашлось ничего – ценнее чем тот жук, которого он когда-то протягивал доверчиво на открытой ладони, заглядывая в глаза – дарил его мне. Дарил как Величайшую Драгоценность мира – жука, принёсшего ему «Божественное известие» – отдавал – на счастье...
Как я могла вообще сделать тот аборт? Как это вообще могло случиться?
Мы так никогда бы и не расстались, не сделай я тогда этой ошибки!
Но... Что сказать... После того, как умертвилась надежда – для меня не осталось ничего важного в настоящей семейной жизни. НИЧЕГО! Даже сын – я была готова отдать сына мужу. Мне самой не нужно было ничего... Я отчётливо осознала, что поеду к Камилу. Найду его и ост ...
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума